Они повсюду — любая диетическая программа обязательно продемонстрирует вам их. Вам будут назойливо подсовывать их под нос, сообщая, что в течение девяти (шестнадцати, семи, тридцати двух — нужно подчеркнуть) недель вы из этого (снимок слева, демонстрирующий полную или очень полную женщину в нижнем белье) превратитесь в это (снимок справа демонстрирует подтянутую, похудевшую женщину в том же самом белье). 
Да, это они — снимки “до” и “после”, самое мощное оружие привлечения клиентов в диетические программы. “Если вы воспользуетесь нашей системой, вы преобразитесь”. Ударится красна девица об землю и станет белым лебедем.
И нам очень хочется этого. Хочется удариться об землю — пусть изматывающие тренировки, пусть еда горсточками, пусть нельзя ничего из того, что хочется — я хочу стать женщиной справа! Мне надоело быть слева! Там, справа — настоящая жизнь, красивая одежда в обтяжку, восхищенные взгляды мужчин, новая хорошая работа, зависть подруг и уважение коллег, пустите меня туда!
И почти никто никогда не задумывается, что путь на правую сторону снимка может быть разрушительным и токсичным. Никто не задумывается о боли и печали, которые может принести с собой стройность, обещающая лишь счастье и здоровье. 
И поэтому я сегодня расскажу вам одну историю, искренность и глубина которой очень меня затронули.
Жила была девочка. Как ее звали?Кто звал, тот и знал. А вы не знаете.
На самом деле звали ее Энди Митчелл. Было ей двадцать лет. И больше всего на свете Энди Митчелл любила еду. Она замечательно готовила, вела прекрасный кулинарный блог с собственными рецептами, и это то, что ей больше всего нравилось в жизни — готовить настолько вкусно, что аж язык проглотишь, и наслаждаться этой замечательной едой.
На свой 20-й день рожденья Энди готовила свой самый любимый десерт — сметанный торт с помадкой. Когда она покрывала шоколадный корж глазурью со вкусом эспрессо, нечто произошло. Торт позвал ее.
Не спешите иронически улыбаться и думать об обжорстве и лени. Если вы никогда не переживали приступов непреодолимой тяги к определенной еде, случающихся при нарушениях пищевого поведения, вы вряд ли поймете, как еда может призывать к себе. Как сложно понять, зачем человек. страдающий депрессией, хочет убить себя — чего уж такого грустного в его жизни. Психически здоровые люди часто бывают высокомерны. 
“Меня вдруг охватил особенный голод, неожиданный и сильный, призывающий меня бросить все, что бы я ни делала, и отправиться удовлетворять его. Я не могла его игнорировать, он был намного сильнее меня, он обезоруживал меня, лишал воли и гнал на кухню”.
Она отрезала кусок торта и съела его.
“Мне казалось, что я балансирую на остром выступе на крыше небоскреба, это было волнующее и ужасное ощущение. В течение доли секунды я принимала решение о выборе между балансом и забвением”.
Забвение победило. Находясь почти в бессознательном состоянии, Энди потянулась за ножом и отрезала еще кусок. Потом еще кусок, и еще кусок, до тех пор, пока она не вышла из сладкого транса и не посмотрела на блюдо. Остался один-единственный кусок. 
Она съела почти весь свой деньрожденный торт в одиночку. 
Этим эпизодом начинается книга Энди Митчелл “Все это время это была я”. 
История с тортом была всего лишь одной из многих. Энди всегда была толстой. В 8 классе она весила 90 кг, а к 21 дню рождения — 136 кг. Энди страдала морбидным ожирением и вряд ли в будушем ее ждала здоровая жизнь.Тем не менее, быть толстушкой составляло ее идентичность. Когда она сбросила 61 килограмм веса. она обнраужила, что что быть стройной — не обязательно автоматически означает быть счастливой. 
Она обнаружила, что стройность — это своего рода тюрьма. 
У Митчелл не было шансов “перерасти” совй вес — против нее были и генетика, и воспитание. Она унаследовала строение своего 158-килограммового отца и его же пищевые привычки. Он начинал пить с утра и продолжал весь день, поглощая тем больше пищи, чем пьянее он становился. Она называла его “моя пищевая ролевая модель”. Ее мать, происходящая из бедной семьи с 8 детьми, выражала свою любовь двойными и тройными порциями еды. На 5 день рожденья Митчелл она приготовила все-все-все ее любимые блюда — начиная со спагетти и котлет, и заканчивая куриным паштетом и капкейками. 
Еда была персонифицированная любовь. “Она была со мной рядом, когда больше рядом никого не было, она позволяла мне принимать самой абсолютно все решения, она обещала, что, когда мы вместе, все контролирую я”.
В год, когда отец Митчелл умер от инсульта, 12-летняя девочка набрала 12 килограмм. 
Врач предупредил ее: “такими темпами ты будешь весить 150 кг к 25 годам”. Она попробовала сесть на диету. Безрезультатно. Она превратилась в подростка и перестала влезать в большинство размеров, продававшихся в местных машанинах одежды. Чтобы сшить платье для первого школьного бала, она наняла портниху. В колледже набор веса только ускорился. Она ела совершенно бессознательно. Энди вспоминает один поздний вечер, когда она остановилась у МккДоналлдса и заказала себе большую порцию фри. “Я ведь даже не любила фри из МакДональдса”, — пишет она. 
Когда она вернулась домой на каникулы, у нее был 22 размер одежды (примерно 60 российский), на 2 размера больше. чем до отъезда. 
Тогда она впервые встала на весы после долгого перерыва. “128 кг. Ужасный момент для меня. Ужасающий. Я помнила, что папа весил 135, в будущем я видела все большие и большие версии себя. Мне было 20 лет. Я не хотела, чтобы мне исполнилось 21, и я бы никогда не нравилась себе. Я сравнивала себя с людьми из телевизионных программ… Мужчина весом в полтонны, женщина, которая больше не смогла выйти из дома. целый выводок подростков с ожирением из ток-шоу, мать, которую выгружвли из дома на подъемнике… Это то, во что мне суждено было превратиться? Это то, куда я шла?”. 
Это было пыткой, но она поклялась встать на беговую дорожку. Она поставила себе цель — 63 кг, он вела пищевой дневник и учитывала каждую калорию. Она повторяла мантру, прочитанную в одном из глянцевых журналов: “Можешь ли ты прожить сегодняшний день без обжорства?”. 
Есть здоровую пищу в течение дня не была проблемой — завтраки из белковых омлетов с цельнозерновым хлебом и обеды с салатами были легкими. Искушение начиналось с заходом солнца. 
“Я ощущала глубокую потребность в сладком. Около 8 или 9 вечера в моем желудке образовывалась дыра. Мне хотелось кекса. Мне хотелось шоколаду. Я не могла смотреть телевизор, не поглядывая на свои колени, где должна была стоять миска чего-нибудь хрустящего”. 
Ее потребность в сахаре была так велика, что она просыпалась с влажными ладонями, корчась от дискомфорта. Иные ночи были бессонными, потому что она бесконечно представляла себе, как бежит по супермаркету, лихорадочно сгребая конфеты и печенье. 
Чтобы отвлечься, она звонила друзьям, делала записи в дневник и совершала длительные прогулки на природе. что позволило Энди почувствовать, что она — нечто большее, чем только ее приступы обжорства. 
Она похудела на 13 кг к концу лета и отправилась на летний семестр в Итвлию — что, для многих людей, было бы приговором любой диете. Но Митчелл открыла для себя европейский образ жизни. Она везде ходила пешком. Она ела три раза в день и не перекусывала. “Все говорили о еде с такой любовью. Они обсуждали ее происхождение, всех ее ингредиентов. Порции были меньше, да и сами тарелки были меньше”, — вспоминает она. “Я ела намного более сознательно, понимая, что именно я ем. Я открыла для себя насыщение, и это было совершенно новое ощущение”.
По возвращении из путешествия она потеряла 55 кг. Через пару месяцев после возврашения из Италии она потеряла еще 10 кг, достигнув своей цели в 63 кг. 
Она ощутила себя “привлекательной, желанной и ценной в том смысле. которого не было раньше. И это принесло с собой печаль”. 
Минусы жизни в худом теле ощущались ею куда сильнее, чем плюсы. 
Она стала навязчиво учитывать каждую крошку, попадающую ей в рот, чтобы быть уверенной, что она не съела более 1600 ккал в сутки. Посещение вечеринок только нарушало это правило, так что она вовсе их избегала. 
Она чувствовала, что за ней постоянно наблюдают. Стоило ей съесть салат, как кто-нибудь обязательно отпускал комментарий о том, как сложно оставаться стройной, если она съедала кусок пиццы, кто-нибудь обязательно предупреждал ее не есть слишком много. 
“Это было очень трудное время. Еда — это удовольствие. Самые лучшие мои воспоминания состояли из еды, и это изменило мои отношение со всем остальным. Это привело к депрессии. Я была такая: “смотрите на меня, я изменилась”. И это очень травмировало мою семью”.
Страх подогревал процесс похудения. Она соскользнула в тайный мир подсчета калорий и самоуничижения, обратную сторону монеты переедания. 
“Все постоянно говорили: “Ты так изменилась!”. Это звучало так. будто я стала страшно эгоистичной и нарциссичной. А я по своей природе плизер, так что это одна из самых неприятных ыещей, которые мне можно сказать. 
Она начала ссориться со своим бойфрендом, Даниелом, который тоже страдал от переедания.
Она рисовала себе в мыслях свою жизнь в диетической тюрьме, и начала видеть “печаль, изоляцию, тусклость красок” новой жизни. Она называла это “тяжесть бытия”. 
Даже телу Митчелл пришлось приспосабливаться — ей пришлось удалять хирургическим путем огромные складки кожи вокруг живота, оставшиеся после потери веса. 
“Прошло много времени, прежде чем я смогла принять, что я всегда буду помечена, что на мне останутся шрамы. Это шрамы моего прошлого, и они всегда будут источником моей неуверенности”. 
Митчелл никогда не была депрессивной — еда была ее обезболивающим, защищающим от любых переживаний. А теперь, несмотря на потерю веса, она была печальнее, чем когда бы то ни было. 
Митчелл начала посещать психотерапевта. Она начала говорить вслух о своих ассоциациях между едой и любовью. Психотерапевт поставил ей диагноз “расстройство пишевого поведения”.
Она начала вести публичный, но глубокой личный блог под названием “Ты останешься на ужин?”. Там она писала о своей битве за то, чтобы не набрать вес снова, о своих поражениях. Читательская аудитория сопереживала ей и поддерживала ее. Этот процесс стал катарсисом. 
Сейчас она ни в чем себя не ограничивает — а ест все, что душе угодно, с умеренностью. Она занимается спортом 3-4 раза в неделю и постоянно передвигается по дому. В основном, она выбирает еду домашнего приготовления, но это не мешает ей ходить в рестораны хотя бы раз в неделю. Она дала себе зарок “не прожить ни одной недели без десерта”. 
Все эти перемены принесли с собой 7 кг, и сейчас она весит 70 кг, вес, который ей не составляет труда удерживать. 
“Я потратила 10 лет, чтобы найти вес, в котором я чувствую себя хорошо. Это вес, за который не нужно бороться. Это вес. при котором тебе не нужно отказывать себе в печенье”.
Еда продолжает оставаться ее основным фокусом в жизни — возможно, ее обсессией. Вдобавок к своему блогу. она только что закончила рукопись кулинарной книги, которая выйдет в этом году. 
Несмотря на то, что она больше не испытывает тревоги в связи с едой, она признает, что периодически ощущает голод в связи с эмоциональными переживаниями, но она знает его источник и может его контролировать.
Маленькая пухлая девочка, которая заедала эмоции, остается внутри. “И наверное, останется там всегда”, — признает она.